Счастье-это отсутствие несчастья...

[medana]

а где для тебя грань между этими понятиями?
иногда мы живем и думаем что вот она ровность а потом понимаем что эта как раз таки была обыденность.

да я не считаю , что обыденность плохо.
серость и не желание делать, вот это полужизнь.
а обыденность...ну так всё можно наполнить красками, только ведь нас всё больше дальтоников.

[Neznakomka]

По-моему, нет ничего более простого и, одновременно, более сложного, чем дать определение Счастья. С одной стороны, счастье – понятие объективное, все вроде бы понимают, о чем речь, но с другой – абсолютно субъективное, каждый понимает его по-своему. А все потому, что счастье – дитя не разума, а скорее – воображения, оно как папиллярный рисунок на наших пальцах совершенно уникально, но в отличие от последнего, изменяется в течение всей жизни и помимо нашей воли.
Пока мы дети, кажется, что счастье прочно поселилось во взрослом мире, а стоит нам вырасти, мы уверены, что счастье навсегда осталось в детстве.
Стоит нам только о счастье задуматься, мы тут же перестаем его ощущать. Стоит нам задать себе вопрос "счастливы ли мы?", мы тут же чувствуем себя несчастными.
Счастье – не лягушка: поймать и препарировать эту хрупкую и переменчивую субстанцию в научных целях – не в силах человека. Все, что нам известно о счастье, находится исключительно в области догадок, гипотез и предположений.

Счастье – как весна, как модница, как тайный агент или как актер Сергей Безруков – всё время предстает перед нами в новом образе. А как только мы начнем в этом образе его узнавать, тут же сменит его на другой. И бесполезно искать его в толпе по старым приметам. Счастье слишком часто меняет гардероб, место жительства, внешность и привычки. И еще чаще – псевдонимы, явки, пароли.

Счастье – неуловимо. Его нельзя вызвать как сантехника дядю Петю или как дух Пушкина. Нельзя выпросить. Ни у человека, ни у Бога. Нельзя купить. Ни в ближайшем супермаркете, ни в Третьяковском проезде. Нельзя украсть. Нет в этом смысла – счастье сугубо индивидуально, как коронки из металлокерамики – хозяину обходятся дорого, а для всех остальных не представляют никакой ценности. Если вам покажется, что можно поймать счастье, загнав его в угол – попробуйте сначала проделать это с крысой. Уверяю, ни крыса, ни счастье вам этого не позволят.

Внушать зависть и делать вид, что ты счастлив – дорога, ведущая от счастья ровно в противоположном направлении, да еще и не сказать, чтоб она была усыпана розами. Идти по ней придется в такой грязи и под таким проливным дождем из плевков, по сравнению с которыми московские ноябри покажутся мальдивским раем. А попробуешь к ним приспособиться, попытаешься научиться лавировать-маневрировать, тут же получишь ведро помоев сверху. Перефразируя классика, можно сказать, что человеческая чистота всегда одинакова, а вот вариантов человеческой грязи – великое множество.

Счастье появляется неожиданно и так же неожиданно уходит. То, что не уходит – не счастье. Причем оно, как взбалмошная и капризная девица, убегает, обязательно хлопая дверью перед самым нашим носом, а мы отчаянно продолжаем в нее ломиться, почему-то не замечая, что счастье наше потихоньку, ступая босыми ногами на цыпочках, перебежало и укрылось уже за другой дверью. А устав ждать нас там в одиночестве, даже призывно её приоткрыло, но мы, как правило, слишком заняты штурмом прежней двери, чтобы обращать внимание на всякие подобные пустяки.

Счастье безупречно владеет целым арсеналом оптических приёмов.
Абсолютно все, и люди с нормальным зрением, и близорукие, волшебным образом становятся дальнозоркими, когда сталкиваются с ним нос к носу. Если счастье рядом, контуры его размыты настолько, что узнать его почти невозможно.
Если же мы каким-то чудом все-таки его узнаем, счастье от этого пугается, сжимается и кажется нам маленьким, хилым, неубедительным, словно младшим братом какого-то другого Большого Счастья. Зато чем дальше оно остается за нашей спиной, тем отчетливей его видно и, как ни удивительно, тем большим счастье кажется в размерах.
Со счастьем, которое впереди, ничуть не легче: вроде оно и кажется нам достаточно большим, и видим мы его вполне отчетливо, да только гарантий его подлинности никто не дает: мы можем идти к нему долго и нудно, испытывая жажду и растрачивая последние силы, но, подобно кочевникам в пустыне, в итоге обнаружить, что этот райский оазис – всего лишь очередной мираж.

Счастью как законной супруге практически невозможно угодить. Будь ты одновременно обладателем «Хрустальной Совы», Джонни Деппом в «Пиратах Карибского моря», Ваней Ургантом в «Прожекторперисхилтон», Киану Ривзом в «Матрице», Владимиром Путиным до 24 сентября 2011 г. и Алексеем Навальным – после, да при этом еще и основным акционером «Газпрома», живым, молодым, здоровым, влюбленным в неё и на свободе – извини, никаких гарантий, что этого будет достаточно. Может, ты смешно чихаешь. И всё насмарку! Так и счастью всегда чего-то, да не хватает. Причем перечень требований фиксировать никто не обещал. Даже на ближайший час.
Но супруге в отличие от счастья в этом случае хотя бы можно напомнить сказку Александра Сергеевича "О рыбаке и рыбке" или правило швейцарских часов "Чем проще механизм, тем реже он ломается", а счастью – совсем не указ ни наши человеческие сказки, ни наши человеческие правила.

Делать счастье целью своей жизни совершенно бессмысленно. Чем быстрее мы за ним бежим, тем быстрее оно бежит от нас. А бегает счастье всегда лучше. Бывает и так, что чье-то счастье, наоборот, бежит прямо к нам, вешается на шею, сворачивается клубком на коленях и очень-очень просит, чтобы мы оставили его себе, но нет – чужого нам не надо, мы его старательно с себя стряхиваем и продолжаем марафон за своим. А бежать за своим счастьем, не выпуская из рук чужого, никакого здоровья не хватит. Даже Паниковский, когда бежал, гуся все-таки бросил, а чужое счастье потяжелей гуся-то будет… К тому же, гоняясь за счастьем, почувствовать можно разве что одышку, а вот себя счастливым – вряд ли. Потому что погоня за счастьем на самом деле – это сплошные фальстарты. Счастье приходит к нам само и тогда, когда мы забываем о нем или просто устаем за ним бегать.

Ждать счастья почти так же глупо, как и бегать за ним. Почему почти? Ну, если не будете бегать, хотя бы одышку не заработаете. Всё лучше. Кстати, пассивно ждущих счастья гораздо больше, чем за ним активно гоняющихся. Если бы кто-то решил построить счастью дом, то самому счастью хватило бы и самой маленькой комнатушки, а вот всё остальное пространство пришлось бы уставить лавочками для ожидающих. Но счастье – не поезд, оно не следует по расписанию и может вообще забыть остановиться на вашей платформе. А от того, что вы будете в нетерпении вглядываться вдаль, быстрее не появится. Оно вообще не любит оправдывать чьих-либо ожиданий и появляется тогда и откуда его совершенно никто не ждет. Такой вот у счастья вредный и непредсказуемый характер.

Счастье плохо уживается с рассудком, логикой, информацией. Может быть, тот, кто ими владеет, и владеет всем миром, но со своим счастьем явно живет в разных городах, если не на разных континентах. И наоборот, если вы чувствуете себя счастливыми, значит, вам непременно что-то недоговаривают.

Память, осторожность, жизненный опыт, может, и дружат с покоем и благополучием, а вот со счастьем тоже не в ладах. Потому что счастье пьет шампанское, наступает на грабли и дрыхнет под яблонями, рискуя войти в историю, схлопотав по голове «законом всемирного тяготения», а вышеназванные "уважаемые товарищи" в процессе всего этого только и делают, что ноют, предостерегают и "вставляют палки в колеса".

Счастье плевать хотело на законы экономики. Потребительский рынок, может, и ставит задачи производству, но только не в том, что касается счастья. Люди желают счастье потреблять, а производить его при этом не научились. Так что счастью вообще появиться на свет нелегко, а тут еще мы создаем ему дополнительные сложности – в мечтах желаем его прихода летом, где-нибудь на море, но требуем, чтобы оно свалилось на нас непременно как снег на голову. Вот как хочешь, дорогое счастье, так и выкручивайся!

Бесспорно одно – счастья все время мало и никому никогда не хватает.
Хотя справедливости ради стоит признать, что человек никогда не бывает так несчастлив, как ему кажется, но ведь и счастлив, как ему бы того хотелось, тоже никогда не бывает.

Почему так? Сложно сказать. То ли потому, что делать человека счастливым вообще не входило в Божий план сотворения мира, то ли потому что Господь неправильно рассчитал потребности человечества в этом вопросе, то ли шутки ради изначально так задумал – выбросил чуть-чуть счастья на всех сразу, как дефицитный товар из-под прилавка в застойные времена, а теперь, глядя на то, как мы за ним "давимся", потешается. Должен же быть и у Бога свой "Дом-2":-)
Но при этом порции счастья в одни руки отпускает небольшие: полностью счастливой жизни не достается никому, в лучшем случае – перепадает несколько счастливых дней, а то и вообще – мгновений.
Хотя и этой "а ля" советской распределительной системы Богу все равно мало. Что-то Он нам, конечно, в руки дает, да только сразу не говорит – что. Понимание того, что это оно самое счастье и было, к человеку приходит исключительно постфактум, а то и спустя много лет.
И все равно – несмотря на все Его ухищрения, барьеры, ограничения и сопутствующие сложности – ради этого "дефицита" мы все и живем.

Потом пишем о нем в мемуарах, рассказываем внукам, убеждая себя, что жизнь наша прошла совсем не зря.

© Оксана Чиповская

[Русалка]

Что такое счастье? Это зависит от вас, от того, находитесь ли вы в состоянии сознательности или бессознательности, от того, спите вы или пробуждены.

Если вы спите, для вас счастьем будет удовольствие. Удовольствие подразумевает ощущение, попытку посредством тела достичь чего-то недостижимого посредством тела – принудить тело достичь чего-то, к чему оно не способно. Люди пытаются всеми возможными способами достичь счастья посредством тела.

Спящий человек ничего другого не знает. Он знает только несколько ощущений тела – еда, секс; это его мир. Он непрерывно между ними перемещается. Вот два конца его тела – еда и секс. Если он подавляет секс, то впадает в зависимость от еды; если он подавляет пристрастие к еде, то впадает в зависимость от секса. Энергия продолжает двигаться подобно маятнику. И всё, что вы называете удовольствием, – это самое большее только высвобождение из напряженного состояния.

Сексуальная энергия собирается, скапливается; вы приходите в напряжение и тяжелеете, и вам хочется её высвободить. Для человека, который спит, сексуальность – не что иное как высвобождение, всё равно что громкое чихание. Это не даёт ничего, кроме некоторого облегчения, – было напряжение, теперь его больше нет. Но оно скопится снова. Еда даёт лишь небольшое ощущение вкуса на кончике языка; вряд ли стоит ради этого жить. Но многие люди живут лишь для того, чтобы есть; очень немногие едят для того, чтобы жить.

Удовольствие – физическое, психологическое. Удовольствие – самая поверхностная вещь в жизни; это щекотка. Оно может быть сексуальным, оно может относиться к другим органам чувств, может стать одержимостью едой, но оно всегда укоренено в теле.

Ты не единственный, кто ищет удовольствия; тех же удовольствий ищут миллионы людей, точно таких, как ты. Отсюда вся эта борьба, соревнование, насилие, война. Люди стали друг другу врагами, потому что все они стремятся к одной и той же цели – и не все могут её достичь.

Если вы до такой степени гонитесь за удовольствием, то не сможете любить, потому что человек, который ищет удовольствия, использует другого как средство. А использовать другого как средство – одно из самых безнравственных действий, которые только возможны, потому что каждое существо – само по себе цель и нельзя использовать его как средство.

Для спящего человека счастьем являются приносящие удовольствие ощущения. Спящий человек живёт от одного удовольствия до другого. Он просто бросается от одного ощущения к другому. Он живёт ради небольших волнений; его жизнь очень поверхностна. В ней нет глубины, в ней нет качества. Он живёт в мире количества.

Желаний так много, и каждое – неутолимо, и каждое громко требует внимания. Ты остаёшься жертвой, терзаемой толпой безумных желаний – безумных из-за своей неосуществимости, – и они непрерывно тащат тебя одновременно во все стороны. Ты превращаешься в противоречие.

Вы создали тюрьму, вы больше не живёте в свободе. Если ты ищешь денег и власти, то будешь зависимым от денег и власти. Человек, который продолжает накапливать деньги... – если ему доставляет удовольствие иметь больше и больше денег, – он будет становиться более и более несчастным, потому что, чем больше у него становится, тем больше он хочет, чем больше у него денег, тем более он боится их потерять.

Ошо

[FELICE]

Свет, ты читала Ошо?

[Русалка]

Ага)))) А ты, Оксан?

[FELICE]

Ага)))) А ты, Оксан?

а я даже понятия не имею, только слышала о нем от разных знакомых.
Вот и ты прочитала.
Рекомендуешь? Если да, то почему?

[Русалка]

Ошо странный. Вернее - остранненный. Он - великий провокатор))) Он любит смешить. Он любит парадоксы, которые вдруг открывают совершенно другой взгляд на вещи. Главное к чему он призывает - к осознанной жизни. Я не всегда во всем соглашаюсь, когда читаю, но мне интересно! Он - интересный!

[Арфи]

А мне Вадим запретил его читать)) ... не то чтобы запретил, просто бросил "псевдо"... и я не стала тратить время на него...

[Русалка]

Запретил)))
А я не слушаюсь никого))) Смотря КАК читать))) Если не есть ложкой все подряд, а смаковать те сладкие кусочки, что нашла, тооо))

[Good911]

без несчастья возможно ли ощутить счастье? оно стало бы незаметным, не ценилось..
меняйте своё отношение к несчастью и его станет меньше) Не говорите - проблема, а говорите - вопрос требующий решения!