Вибрации души... (с)

[Neznakomka]

***
А счастье - оно рядом! Оглянись!
За дверь скрылось? Просто постучись!
Ушло за горизонт? Беги,
Найди его, оно твое - бери!
Сгустились тучи? Это не беда!
И счастью иногда нужна вода!
Но не соленая - от жгучих горьких слез,
А сладкая - от ароматных рос!

Dream

[Neznakomka]

***
Ты мне принадлежала,
как отраженье дерева реке,
и я, не разлучаясь, убегал,
и ты, не разлучаясь, оставалась...
Но стоило подуть однажды ветру
и небу потемнеть, как ты исчезла.

Хуан Рамон Хименес

[Neznakomka]

Чтобы жаль было с ней расстаться,
жизнь должна быть как лента в танце,
с позолотой,

чтоб заботы, дела, печали
родниковой водой журчали,
не болотной,

чтоб не только по именинам
то колечко жене с рубином,
то браслетик,

чтоб Венера светила в поле,
чтобы к хлебу — щепотка соли
и букетик,

чтобы ночь была лунной-лунной
и сова проплывала шхуной
темнокрыло,

чтобы утро с его трудами
загоралось в оконной раме
и бодрило,

чтобы звезды на ясном небе,
дрозд на жердочке и “Онегин”
под рукою,

чтоб подсвечник стоял удобно
и дымился табак, подобно
пеплу Трои,

чтобы мирно цвели герани,
чтобы слышались, как в органе,
вздохи ветра

и звучал бы в нем vox humana
Иоганна Себастиана
до рассвета,

чтоб и кот, и сверчок, и псинка,
и чтоб был полуштоф с перчинкой,
а рождественский гусь с начинкой,

и вообще чтоб не только шкварки
или студни,
а на праздник — сонет Петрарки,
да и в будни.

К. И. Галчинский
(перевод - А.М.Гелескул)

[Neznakomka]

Рождённый ползать летать не может
А. М. Горький

Чего желать, когда горяч и молод?
О чём скорбеть, с тоской смотря назад,
Пока ещё не тронул душу холод,
Что тихо гасит несмиренный взгляд?

Что было прежде? – Вялая предтеча,
Пророчащая райские сады.
И образы как карты время мечет,
Которые примериваешь ты.

А время, хитроумный коробейник,
Всё новые наряды достаёт,
Цепляется за душу как репейник
Пока её совсем не приберёт.

А ты живёшь ликуя и смеясь.
Но прячешься подобно недотроге,
Хозяином дурным оборотясь,
Держа как гостя зрелость на пороге.

А строчки дней записывают годы,
Наполнив их как чаши до краёв.
Но ластик прокажённой вязкой моды
Пытается нарушить меру строф.

Остаться юным и душой и телом,
Не впитывая опыт тяжких лет?
Не будет лист бумаги вечно белым. –
–Желтеет, сохнет… и его уж нет.

Как конь, привязанный к шесту, по кругу
Всё повторяет бесконечный путь,
Так горькой правды вкус вином досуга
Ты вновь и вновь стремишься обмануть.

Но если вдруг откроешь сердце боли
Чужих страданий, гнева и обид, –
–Избавив от змеиной рабской доли,
Тебя как птицу мудрость оперит.

андрос

[Neznakomka]

* * *

Мне кажется, что старость - как чердак:
Далеко видно и немного затхло.
Так наконец-то замедляют шаг,
Не торопя обманчивого Завтра.

Еще на балках сушится белье,
И нужды Дома светят отраженно,
И все -таки - уже небытие
Посвистывает пусто, отрешенно.

Гудят в бойницах выжатые дни
Белесоватым войлочным туманом...
Хватайся за перила! Растяни
Ту лестницу! Продли ее обманом!

Вот бойкий переборчивый прискок
С мячом, скакалкой, с ничегонезнаньем.
Бегут, бегут, не ощущая ног,
Довольные несокрушимым зданьем.

Вот поцелуйный медленный подъем,
И бесконечно ширятся ступени.
"Пойдем домой, о милый мой, пойдем
Побыть вдвоем!"... Сгибаются колени,

И вся пружина тайная ноги
Срабатывает медленно к подъему,
И этажей полночные круги
Расходятся по дремлющему дому.

И вот уж ты - на тусклой высоте,
Где загудит чердак через минуту,
Где напряженно виснет в пустоте
Призы к теплу, союзу и уюту.

Ну что ж, войди - и прислонись к трубе,
Передохни покойно и отрадно...
Отсель взглянуть позволено тебе
И мысленно отправиться обратно.

© Нонна Слепакова, 1964

[Neznakomka]

Одни говорят, что стихи о любви
Уж слишком слезливы и однообразны;
И в них непременно, какой ни возьми,
Любовь безответна, герои несчастны…

Другие твердят, что прекрасна она
Как шелест листвы в тишине предрассветной;
Для третьих она холодна как Луна,
А мимо кого-то прошла незаметно…

На первый взгляд, каждый из них в чем-то прав…
Я проще скажу, не играя словами:
Любя, мы готовы промчаться стремглав
Сквозь все ураганы, шторма и цунами.

Мы любим, когда – несмотря ни на что –
Единственной имя в ночи повторяем…
И пусть между нами разлука и боль,
Надежду на встречу в душе не теряем.

Когда одиночество гложет тоской
И кажется мир вдруг безжизненно-серым,
Я знаю – любимая рядом со мной,
И образ ее согревает мне сердце…


newcomer

[Neznakomka]

Нарисуй для меня безнадёжную даль, где бредёт, кляня Провидение, печаль; где теряется то, что всегда было жаль - где молчание давит и сушит. Нарисуй для меня прошлогодний закат, облачённый в багряный вечерний наряд; расскажи мне о том, о чём не говорят, чтобы не потерять свою душу.

Расскажи о земле, где сто жизней пройдёт - там, где день - это сон; там, где час - это год. Там, где жажду желания вечной любви утоляют водой из-под крана. Нарисуй для меня дверь на серой стене, звуки сфер научи различать в тишине; как беспечный солдат на последней войне я от неба рассветного пьяный.

Быть ненужным, завядшим бумажным листом - сберегать каждый день про запас на потом; быть забавой тебе и последним шутом - мне назначено это призванье. Пусть бросает судьба бесполезную кость, я во всём полагаюсь опять на "авось"; в этой жизни моей ты - единственный гвоздь, что скрепляет моё мирозданье.

И рука Демиурга замрёт в пустоте, не оставив следа за истёртом холсте - там, где двое в молчаньи идут в темноте до дверей предпоследнего рая. И создатель махнёт, усмехаясь, рукой - и подарит на память беспечный покой. В книгу судеб запишет нетвёрдой рукой: "Пусть живёт себе, как пожелает".

Бояндин Константин (Sagari)

[Neznakomka]

Молчанье твое – каравелла под парусом белым…
Ф. Пессоа. Абсурдный час

в ветвях антрацитовых воздух бемольно-диезен;
порою бекарен, но это недоразуменье;
этюд не разобран, не сыгран, не душеполезен;
смещается фокус, двойное размытое зренье;

смежаются веки и сходятся створы стеклянных
дверей, за которыми голос невольно немеет;
такие дела; на сквозных земляничных полянах
смещенный мотив развиваться отныне не смеет;

слова – серебро, но оно предпочтительней злата,
пусть чернью подернуты звуки, и знаки, и ноты;
палата ума – и какая по счету палата? –
над вечным покоем лагуны – лакуны, длинноты…

О. Кольцова

[Neznakomka]

Во многом знаньи - многая печаль.
Ветхозаветной мудрости не внемля,
Оставил я свой радостный очаг,
Чтоб оглядеть нерадостную землю.

О, хрупкость человеческого я,
Все с рождества стремится к умиранью,
Познал я ныне бренность бытия
И изнемог от этого познанья.

О, горечь запрещенного плода,
Ты сердце отравила ненароком.
Кого винить, когда мои уста
Тебя впитали ароматным соком.

И понял я, что людям не взлететь,
Что мир обволокла иная сила,
И пожелал тогда увидеть смерть,
Но смерть меня тогда не посетила.

И я лежал, взывая в темноте,
В прохожей тени ожидая друга.
... И плюнул кто-то, проклиная темь,
Спотквувшись о протянутую руку.

Р. Матюшин

[Neznakomka]

*****

Недавний сон. – Влюблённые, балкон. О будущем неясном разговоры.
Не найден и не пройден Рубикон, впервые всё – и радости и ссоры,
Боимся верить в общую судьбу, загадывать, что будет через годы,
А ветер дует в спину, как в трубу, и холодно стоять в лучах восхода.
А в зале шум, и музыка, и смех, там ждут друзья, учителя, родные,
Кружится вальс, и я люблю их всех! – И двери на балкон скрипят двойные.
Мы входим в зал, но каждый шаг – обвал, провал – и школьный бал умчался в блеске,
Ещё шаги – и полдень миновал, на штукатурке трещин арабески,
Последний шаг, и на исходе сна я вспомнил, что полвека миновало,
Лишь миг назад окончилась весна... На этом ветер вытолкнул из зала.

И. Будницкий