Миниатюры

[Markanik]

Трудно быть не Богом

если гей – то фу, педик, не подходи ко мне!

Если еврей – то сразу житель иорданской долины.

Если инвалид – то жаль, конечно, но чем я могу ему помочь? Лучше отойду в сторонку, авось, кто-то окажется смелее и возьмётся непассивно сострадать.

А, как только окажешься на месте гомосексуала, еврея, или инвалида, сразу включается другая кнопка. Неужели обязательно нужно стать ими, чтобы кнопка заработала?

На самом деле, мы ближе друг к другу, чем нам кажется. Завтра ваша дочь может привести в дом своего будущего мужа с фамилией Рабинович, и ваши внуки будут – Рабиновичами. Младший брат в двадцать два года начнёт красить губы и тайком примерять женские туфли. Да и автомобиль может переехать ногу, к которой вы так привыкли.

Не подумайте, это не нравоучение или инструкция про то, как жить. Я сама не знаю – как. Но надеюсь, дальше про… Доброту?

Вторник, 16:15. Станция метро «Университет».

Я в темных очках, с палочкой. Стою на платформе, жду поезда. Женщина в форме работника метрополитена не обращает на меня внимания. Подъезжает поезд. Незнакомый мужчина берет меня за руку и ведет к двери. Для чистоты эксперимента стараюсь открывать глаза лишь в крайних случаях. Молодой парень, сидящий у двери, увидев меня, уступает мне место. Становлюсь центром внимания. Многие разглядывают, кто едет не один, начинает шептаться с соседом. Слышу разговор двух девушек, сидящих рядом, говорят обо мне: «Нашла время, когда ездить. Ее же затопчут. Незнакомые люди еще должны свое время на нее тратить – в вагон заводить, место уступать». Говорю им: «Девочки, я слепая, а не глухая». Одна из них краснеет, вторая – неловко улыбается.

Встаю, когда мы подъезжаем к «Шулявке» (станция метро). Женщина, сидевшая напротив, берет за руку, помогает выйти. Ей тоже выходить на этой станции. Предлагает вывести на улицу, я соглашаюсь. Самое страшное в метро, еще из детства – эскалаторы. Вовремя запрыгнуть с закрытыми глазами удается лишь с третьей попытки. Прошу оставить меня на улице у входа в метро. Говорю, что скоро за мной приедут. Через минуты три снимаю очки. Уличные продавцы сигарет смотрят на меня с недоверием. Наверное, думают, что я – попрошайка: зарабатываю деньги, обманывая людей.

Среда, 12:40. Рынок «Героев Днепра».

Подхожу к молочному ларьку. Продавщица видит, что я незрячая. Прошу у нее кефир за 10 гривен, даю 20-ку. Она очень мила со мной. Рассказывает о своей знакомой, тоже слепой. Говорит мне, чтобы я не волновалась: обязательно найду мужчину, который меня полюбит. – «Вот мою знакомую муж на руках носит, так любит! Ну и что, что слепая? Чтобы другого горя вы не знали»: говорит она. Дает бутылку кефира и сдачу: 5 гривен, вместо 10-ти.

Прихожу к ней на следующий день, уже без очков и палочки. Продавщица удивляется, но делает вид, что видит меня впервые. Прошу у нее тот же кефир и говорю: «Кстати, мы вчера сюжеты для «Скрытой камеры» снимали, так что смотрите себя в субботу по телевизору. А вчерашние 5 гривен можете оставить себе. На память о своем жлобстве».

Пятница, 13:15. У себя дома.

Четыре часа не снимаю с глаз повязку для сна. Как результат: синяки от двери, шкафов, порезы на пальцах от ножа и разбитая ваза. Оказалось, я совсем не знаю своей квартиры, несмотря на то, что живу в ней почти всю жизнь. Правда, часа через два даже смогла пропылесосить ковер, другое дело, что мусор остался, но я ни разу не ударилась.

Странное ощущение, когда сажусь за пианино. Все время хочется подсмотреть, какую ноту сейчас нажимаю. Ничего не получается, несмотря на то, что умею немного играть. Через полчаса, когда начинает получаться, понимаю, что это уже другие ощущения и другая музыка. Не те, что были раньше. На мгновение чувствую себя Бахом, который стал слепым в конце своей жизни и джазовым музыкантом Рэем Чарльзом, который ослеп в детстве.

Понимаю, для чего придумали жидкое мыло. Твердое все время выскальзывает из рук, когда принимаю душ. Несколько раз даже наступаю на него. Один раз чуть не падаю. Чувствую себя беспомощной. B конце третьего часа начинает тошнить.

Воскресенье, 17:00. Кинотеатр «Жовтень».

Идём с друзьями смотреть кино. Благодаря рекламе, которую видела по телевизору, знаю только лица главных героев. Весь фильм, 100 минут, сижу с повязкой на глазах. Минуте на 20 засыпаю. Без картинок кино смотреть неинтересно. Зато очень хорошо слышу, как чавкают поп-корном и как громко пьют кока-колу. Думаю, за время с повязкой на глазах, улучшился слух. Уже на 40 минуте могу сказать, кому из героев, какой голос принадлежит.

Кстати, такие любимые фильмы, как «Амели», «Служебный роман» и «Репетиция оркестра» Феллини уже не кажутся такими гениальными с повязкой на глазах.

Таша Карлюка

[Markanik]

Роджер умер сегодня в восемь утра. Очень деликатно, в коридоре, дождавшись, когда я отойду. В полной ремиссии. Я не знаю, почему. Я налажала. Был всего один мучительный день, в течение которого мы таскались по врачам и я сделала одну или несколько глупостей, приняла одно или несколько неверных решений.
Мы положили его в ногах у нашей большой сосны, я потом там подсолнухов посажу, попозже.
Я пишу не за тем, чтобы вы мне написали про мост радуги и "держитесь", потому что от мостов радуги меня трясет, ну и мы ревем конечно все и держимся, и будем долго реветь и держаться. Я согласна, что про смерть не пишут в фейсбуках.
Но я потом подумаю еще и непременно себя оправдаю и не захочу об этом никому рассказывать, поэтому надо быстро. Послушайте, пожалуйста. Я не хочу портить вам чудесный майский день, и простите, если испорчу. Просто это важно. Потому что я, например, ровно вот так лажаю не впервые, просто мне раньше это сходило с рук. А вы услышите меня и не налажаете.
С теми, кого мы любим, может случиться беда. И она нарушит там какие-то наши планы и поначалу даже вызовет некоторую досаду - надо же было, чтоб именно сегодня, возникнет дурацкая мысль. Вдруг обойдется. Чаще всего обходится. Но иногда - нет. И заранее неизвестно. Не тяните время. Пугайтесь сразу. Пугайтесь по-взрослому. Бейте тревогу, звоните во все телефоны, кричите "волки". Зовите скорую помощь. Не смотрите на часы. Не говорите себе - еще полчаса, и позвоню. Или - пусть поспит, и потом уже. Делайте все, что нужно, мигом. Делайте больше, чем нужно.
Не лечите сами. Не ищите простых незатратных решений. Грузите своих любимых в машину и везите в больницу. И там, ради бога, не интеллигентничайте. Не стесняйтесь побеспокоить. Ради бога, не стесняйтесь. Дергайте за рукав. Останавливайте, преграждайте дорогу. Обращайте на себя внимание. Кричите, ломитесь в двери. Требуйте помощи, внимания, обезболивания, участия, принятия немедленных мер. Да, вы будете выглядеть и чувствовать себя истеричкой и грубияном. Но зато вы потом не будете сидеть на полу в диких соплях и вспоминать лишние, ненужные часы мучений того, кого вы любите, случившихся только потому, что вам было неловко. Что вы постеснялись.
Врачи лучше знают, чем вы. Это правда так. Но никто из них не знает того, кого вы любите, лучше вас. И если у вас есть сомнения. Если вам кажется, что они не заметили или не поняли. Если вам просто кажется, что можно сделать что-то еще - не бойтесь их обидеть. Это работа, ничего личного, к черту личное. Настаивайте. Объясняйте. Звоните в двенадцатый раз. Караульте в коридоре. Откажитесь, в конце концов, уезжать. Спрашивайте других врачей, сравнивайте ответы. Никто не хочет вреда вашим близким. Но это у вас будет дыра в груди, если вы чего-то не сделаете и какое-то мнение не услышите. И вы не забудете о том, что не сделали и не услышали, и чему не придали значения, вы об этом точно будете помнить. И когда вам говорят - приезжайте утром, не слушайте. И не ложитесь спать, вашу мать. Поезжайте сразу. Поезжайте ночью. Больницы прекрасно работают по ночам.
Не перекладывайте ответственность. Не говорите: я - что, они лучше знают. Не позволяйте себя уговорить. Не соглашайтесь с легкими вариантами просто потому, что они легче трудных. Думайте напряженно. Ищите выходы. И не спите. Не спите. Сидите рядом. Дышите. Обнимайте. Говорите люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя.
(с)Вагнер
запись от 2 мая 2013 г.

[Markanik]

...."И когда весь кинематографический бомонд, включая Утесова и советского Леграна-композитора Никиту Богословского, рассаживался за столиками над утренним творогом, вареными яйцами и гренками с джемом, в столовую походкой усталого римского цезаря входил единственный и неповторимый Аркадий Исаакович Райкин.Он был не только великим артистом, но и великим модником-даже к завтраку он выходил в каком-то атласном пижамо-пиджаке вишнево-импортного цвета.А про его сценические блейзеры и говорить нечего!В короткий период нашего с ним ежедневного общения(он почему – то решил, что я способен сочинить ему новую эстрадную программу)я услышал уникальную историю.Оказывается,эти костюмы ( с простроченными двубортными пиджаками) ему шил знаменитый рижский портной Шапиро (или Каплан, или Кацнельсон- не важно).
А важно, что когда-то этот Шапиро( или Каплан, или Кацнельсон) держал два ателье – одно в Риге, а второе в Лондоне. Но сначала пакт Риббентропа – Молотова, а потом и Вторая мировая война отрезали его от лондонского ателье, и теперь весь свой дизайнерский талант товарищ Шапиро отдавал процессу экипировки советской творческой элиты. Происходило это следующим образом.Из Москвы или Ленинграда клиент привозил ему свой отрез-габардин, шевиот или еще что-то очень дефицитное.Шапиро снимал с клиента мерку и отпускал восвояси с тем, чтобы через двенедели клиент снова приехал в Ригу на примерку.
После чего клиент уезжал и опять возвращался через две недели за готовым костюмом.Стоимость пошива обходилась недёшево – сто рублей плюс проездные, но зато у Райкина, Богословского, Утесова и других костюмы были не хуже, чем у Ива Монтана и Фрэнка Синатры.Слава Шапиро выросла настолько, что однажды к нему пришел сам секретарь Рижского горкома партии!Он принес отрез габардина и сказал:
-Товарищ Шапиро, я хочу заказать вам костюм.
-Сема,-сказал Шапиро своему ассистенту,-сними мерку с этого товарища.
Когда ассистент снял мерку, секретарь горкома сказал:
-Товарищ Шапиро, у меня к вам просьба.Вы можете сделать у пиджака такие плечи, как у товарища Брежнева?
-Сема, сказал Шапиро,-запиши:подкладные плечи как у Брежнева.
-И еще,-сказал секретарь горкома.-Вы можете сделать,чтобы у пиджака грудь была тоже как у Брежнева?
-Сема, сказал Шапиро,-запиши:в грудь подложить ватин.
-И последняя просьба, -сказал секретарь.-Вы могли бы сделать брюки клёш с обшлагами как у товарища Брежнева?
-Конечно,-ответил Шапиро.-Сема, запиши:брюки клёш с широкими обшлагами.
-Спасибо, товарищ Шапиро!-сказал секретарь горкома.-Когда мне прийти на примерку?
-Зачем вам приходить на примерку?-ответил Шапиро.-Завтра приходите и заберите это говно!"

Отрывок из очерков Эдуарда Тополя, о Доме творчества Болшево....
"Болшево и его обитатели"
Если честно, от старой, интеллигентной Москвы... практически, не осталось ничего...Дух старой Москвы, по крохам можно собирать только по памяти, или перечитывать книги....Я, да будет со мной память, пока помню то, что невозможно было потрогать руками, это надо было ощущать)

[Markanik]

Ты сидишь и смотришь, как я сплю. А я не сплю, я притворяюсь. А ты сидишь и делаешь вид, что не замечаешь, что я не сплю, а только притворяюсь. А я знаю, что ты делаешь вид, что не замечаешь, что я притворяюсь спящей, но не сплю.

Как это зачем? Приманка! Не улыбайся, не выдавай себя раньше времени, а то неинтересно.

Деморализую позицию: шевелюсь во сне, выставляю из-под одеяла коленку. Со-вер-шен-но-слу-чай-но. Чувствую, как по невидимым венам от тебя ко мне льется горячее, густое, как смола, желание. Ты отлично знаешь мой рельеф и неплохо ориентируешься на местности даже в темноте наощупь. И вот тебе еще - ступня. Очень жаль, что не могу поманить тебя большим пальцем левой ноги!

Ты все еще не решил - будить или не будить? Совершенно напрасно! Чем бы еще тебя выма... Неужели? Ты по-кошачьи бесшумно перебираешься на край кровати; отчетливо слышу, как осторожные губы касаются запястья левой руки. Боже мой, нужно было прожить с тобой столько лет, чтобы чуть не разрыдаться от очередной нежной выходки. Я - сплю, понятно? Чтобы не вызывать подозрений, глубоко вдыхаю - шумно выдыхаю. Пульс под родными губами предательски сбивается, не выдерживаю, хватаю счастье в охапку и прижимаю к себе. Или прижимаюсь к тебе? Словно кто-то хочет отнять: не отдам.

Несколько секунд спустя заваливаю тебя - большого плюшевого медведя - в кровать. И люблю. Быстро, жадно, не давая опомниться, не допуская мысли, что позволю отделаться банальным супружеским поцелуем.

Нетушки, милый! Я тебя выманила? Выманила! Теперь ты только мой. Для верности вгоняю тебя в себя по самый клинок и замираю в ожидании...

...Если б ты только знал, как тяжело ждать! Живешь в подвешенном на тонкую струну натянутой нити состоянии, и предательски боишься резких движений: оборвется. Чтобы окончательно не превратиться в параноика, приходится играть в фаталиста. Вместо свиданий - ходить в церковь. И ничего не поделать с сердцем: начинает дико колотиться при встрече с парнем, хоть чуточку похожим на тебя. Догнав его, проваливаюсь в бездонную пропасть - не ты. Плакать бесполезно, смеяться - бессмысленно. Иногда удается засунуть себя в скафандр очередной, взваленной на плечи бессмысленной обязанности. Но даже там, внутри того, что ограждает меня от необходимости контактировать с бессмысленностью внешнего мира - ты со мной, ты во мне, ты не имеешь права бросить меня, слышишь?

Услышал. Вернулся. Живой.

Я - неисправима: даже во время любви умудряюсь думать... м-м-м... думать обо... Прости, язык не поворачивается назвать это "всякой ерундой". Если у тебя повернется - назови ты.

Портер "Жизнь в рассрочку -с-"

[Neznakomka]

Расскажи мне про цвет. Расскажи мне, какой он на вкус? Как звучит голубой, как оранжевый мягок на ощупь?..
Я почувствую это, я вместе с тобою смогу перейти через мост и услышать осеннюю рощу, прикоснуться к стволам,
к их сухой и шершавой коре – расскажи мне о ней, о причудливой сеточке трещин, о земле, что уже приготовилась чувствовать снег, расскажи мне о каждой еще не увиденной вещи. Или хочешь… Давай, я сама обо всем расскажу.
Только крепче зажмурься и руку мне дай для опоры. Этот шарик под пальцем – застывший на веточке жук, что
в уснувших стволах прогрызает свои коридоры. Эта нить на ладони – серебряный след паутин, улетающих с ветром
в такие заветные дали, до которых тебе в одиночку никак не дойти, ну а если со мной… Но меня никогда и не звали.
Этот след на щеке – это слезы. Не бойся, они у незрячих такие же – соль и прозрачное время… Дай мне руку. Поверь.
И мы станем с тобою одним, и тепло наших пальцев озябшую осень согреет. Даже звук осязаем. Послушай, как бьется внутри нерожденное слово, птенцом, обретающим перья… Дай мне руку. Скорее!
Смотри в мое сердце, смотри! Оно тоже цветное! Как небо, дорога, деревья.
Расскажи мне про цвет…

© Кот Басё

[Markanik]

Путин и его мечта

у меня были другие планы.

Купить самокат, влюбиться, написать роман, родить ребёнка, скинуть пять кило к лету, съесть целый «Пражский торт», взять интервью у Познера, быть более ласковой с мамой, получить «Пулитцеровскую премию»…

Но нехорошие люди сказали: «Эээ нет, детка. У нас планы покруче будут. А твои нам до ж..ы!»
Я выглянула в окно. На детской площадке играют дети. У каждого из них тоже есть мечта. Сменить молочные зубы на коренные, научиться ходить и выговаривать букву «р». А у Машки через две недели день рождения и она ждёт щенка.

Вчера ели мороженое с племянником. Ему двенадцать. Он по секрету признался (прости, Чуча), что ещё не целовался. Он почти добился сердца той, с которой хочет целоваться. Но ему нужно ещё немного времени.

Мои родители хотят увидеть Париж. Уже почти собрали деньги. Весной планировали лететь.

Тамара Петровна – соседка этажом выше – ждет рождения правнука в июле и новую нижнюю челюсть: «Десять лет мучаюсь. Любимый фундук не могу есть. Чужие своих обижают» (это она про зубы).

Знакомый в очереди на трансплантацию почки. Врач сказал, ждать осталось недолго, дней десять.

Друг снял кино. Год над фильмом трудился! Остались мелочи, в апреле хотел пригласить на закрытый показ.

За один месяц я похоронила бабушку и дедушку. Сорок дней ещё не прошло. Они хоть и старенькими были, но тоже мечтали. О мире. И радовались, что их дети, и внуки живут в мирной стране.

А тут люди с автоматами… Говорят о войне.

Я понимаю, у Путина тоже есть мечта. Но мечта Тамары Петровны мне ближе.

Таша Карлюка

[Neznakomka]

Какой конфуз! Я была уверена, что в кошельке, не считая мелочи — две сотенных купюры с портретами Франклина,
поэтому ни в чём себе не отказывала.

И вот стою у кассы супермаркета «Ковальский» где-то между Миннеаполисом и Сент-Полом — с коляской,
с младшим сыном, повисшем на моем пуховике с воплями «Мама, на ручки!», с горой покупок, которые
помощник кассира ловко рассовывает по пакетам. Пакетов получилось три. На шоколадном лице помощника
сияет улыбка.
Девушка-кассир ласково замечает:

— Сто сорок пять долларов.

Я беспечно лезу в кошелек и обнаруживаю одну — всего одну — сотенную купюру и мелочь.

Щеки вспыхивают, голова под шапкой становится мокрой и начинает чесаться. Надо заметить, я тщательно
экипировалась, планируя идти до магазина пешком по двадцатиградусному морозу.
От неловкости ситуации мой английский приобретает замысловатость. Я прошу прощения и признаюсь,
что сделала ошибку. Кассир не понимает, в чем именно ошибка. Белозубая улыбка помощника гаснет.
Сын объявляет, что немедленно намерен строить дом из «лего».

Все чего-то от меня ждут.

Не в силах далее терпеть сауну на голове, я сдергиваю шапку, высыпаю содержимое кошелька на прилавок
и изъявляю желание отказаться от части покупок.

Помощник принимается доставать из пакетов указанные мной товары, а кассир пересчитывает итог.
Сумма никак не хочет приближаться к приемлемой. За нами скапливается очередь.

Наконец, после изъятия пиццы с ананасами — которую, кстати, прихватила не я, а ребенок — счет
становится таким, что мне даже вернули часть мелочи.

В отличие от российских магазинов, в «Ковальском» кассиры и их помощники стоят между кассами
прямо рядом с покупателями из соседних очередей.

Покупательница из другой очереди — не понятно почему — вдруг начинает разговаривать с моим кассиром.
До меня долетает слово «she», повторенное несколько раз.
Сын, оторвав от моего пуховика какую-то завязку, прекращает штурм и обреченно лезет в коляску.
Я складываю похудевшие три пакета в корзину под сиденьем.

Тем временем происходит смена кассиров. Подходит новая, перекидывается парой слов с прежней и,
оставшись одна, что-то говорит помощнику. Тот подает мне четвертый пакет.
Я в недоумении заглядываю внутрь. Там все добро, на которое у меня не хватило денег. Объясняю
новому кассиру, которая, судя по всему, не в курсе:

— Я не могу это взять. У меня нет денег.
— Конечно, ты можешь, — говорит она. — Это твоё. Бери это.
Две ослепительные улыбки светят прожекторами, когда я — как во сне — утрамбовываю пакет
в переполненную коляску и выхожу из магазина.
— Нave a nice day! — доносится сзади.

Пошел снег. Белые пылинки тают, едва коснувшись пылающих щек. Я не чувствую мороза.
И ничего не понимаю.

Что это за магазин такой? Как это вообще возможно? Решили сделать мне подарок
на тридцать пять долларов? Тогда хоть бы сдачу забрали себе.

Все вокруг серебрится и сверкает, мельтешат снежинки. Чувствую себя как в детстве, когда идешь
с елки с новогодним подарком. Думала, неблизкий обратный путь утомит, но откуда-то взялось
столько сил, что еще бы три таких пути пролетела.
Вечером рассказываю сестре и ее мужу-французу необыкновенную историю магазинной щедрости.

— Представляете? Никогда не думала, что такое бывает, чтоб магазин мне подарил мешок подарков!

— А такого и не бывает, — заявляют они, швыряя меня с небес на землю.
Я хлопаю глазами, пытаясь понять, кто здесь кого обманул — магазин меня или я магазин.

— Ты случайно не заметила — тот, кто стоял за тобой в очереди, ничего не говорил кассиру? —
посовещавшись, интересуются сестра с мужем.
— Нет, ничего.

— Тогда, действительно, странно.
— При чем здесь это? — удивилась я. — Ах, да, вспомнила! Женщина, которая стояла в соседней
очереди, спросила что-то у моего кассира. Они еще говорили «ши», «ши», в смысле, «она», «она»…
— Ну, теперь все ясно! — рассмеялись сестра с мужем и, заметив моё недоумение, пояснили:
— Та женщина оплатила твои покупки. Такое здесь не редкость.

Я понимаю, что стою с открытым ртом и, пытаясь придать себе более умный вид, возражаю:

— Но она же мне ничего не сказала. Я даже не присмотрелась к ней. Я даже не помню ее лица.
И я ее не поблагодарила…
— Она сделала это не для того, чтобы ты ее благодарила. Она просто помогла.

Я пыталась осознать услышанное. То есть никто и никогда об этом не узнает — кроме кассира,
разумеется — и все же она это сделала. Увидела, что у меня не хватает денег, и просто помогла.

— Бывает, подъезжаешь к окошку МакАвто, — продолжила сестра, — достаешь деньги, а тебе говорят,
что твой заказ уже оплатил предыдущий покупатель.

Рукам и шее стало щекотно. Ах, да — это называется «побежали мурашки». Есть в этом что-то
от старой детской книги «Тимур и его команда», где тимуровцы тайно помогали людям.
Только здесь, чтобы сделать доброе дело, не надо вступать ни в какую организацию.
Да и тайными благодеяниями занимаются не дети, а большие дяди и тети.

— То есть ты даже не видишь его, а он тебя?
— Угу, — буднично соглашается сестра, — как правило в таких случаях кассир говорит: меня попросили
сказать — рass it on. Передай дальше.
Вспомнилось одно петербургское заведение с подобной системой обслуживания, где нам постоянно
не докладывают еду. Когда это обнаруживается, возвращаться назад — чаще всего — уже не хочется,
поэтому теперь мы тщательно проверяем пакеты на месте. Интересно, признались бы эти недобросовестные
продавцы, вздумай наши люди так же платить друг за друга, или брали бы по две платы за один заказ.

— Pass it on? — рассеянно переспрашиваю я.
— Да. Имеется в виду, что, когда у тебя будет все хорошо, и будет возможность, просто сделай для
кого-то подобное. Вот на днях я пошла в обеденный перерыв в кофейню, и оказалось, что по карточке
заплатить нельзя, только наличными, а у меня не хватало на тот кофе, который я люблю. Я сказала,
что тогда не надо, зайду в другой раз. Но мужчина, который стоял за мной, сказал: нет-нет,
дайте ей этот кофе, я заплачу.

— Но может быть, ты ему понравилась, и он хотел таким образом познакомиться?
— Нет, это как раз из серии «передай дальше». У нас так делают. Мы больше не разговаривали.

Голос сестры звучал безмятежно, и все же в нем чувствовалась гордость — за окружающих ее людей.

Лет десять назад я видела фильм «Заплати другому» — про мальчика Тревора, который придумал,
как изменить мир. Его идея сводилась к бескорыстной помощи трем людям, каждый из которых,
в свою очередь, должен помочь еще трем незнакомцам, «передать добро дальше». Мальчик надеялся,
что число добрых дел станет возрастать в геометрической прогрессии. В конце фильма Тревор погиб, но,
как оказалось, его идея выплеснулась за пределы экрана и продолжает жить.

Более того, в это вовлекли и меня. Выходит, я должна продолжить цепочку, хотя бы и здесь, в России.
То есть однажды мою «эстафетную палочку» может получить один из вас. Словом, не удивляйтесь,
если окажетесь в сложной ситуации, и вам поможет незнакомый человек, или если кто-то ни с того,
ни с сего преподнесет вам подарок. Просто — «передайте дальше».

P.S. Показала эту заметку маме. Она тут же принялась взволнованно рассказывать, как недавно села
в Миннеаполисе не на тот автобус. Ехать предстояло до конечной, так что она спокойно уснула и очутилась
в совершенно чужом районе. Первый же незнакомец, к которому мама обратилась, согласился отвезти ее домой.
Путь был не близкий, но на вопрос «Сколько я вам должна?» он ответил, что ничего не должна,
и сказал то самое — «Pass it on».

© Юлия Шоломова.

[Markanik]

надежный _4еловек….
…_- слушай ..я сей4ас в центре..а денег на такси…нет
.._-я сей4ас приеду…за тобой..
……..
.._ -слышешь…я потеряла клю4и..от квартиры..мне негде..но4евать…
.._-я сей4ас приеду…за тобой..
…..
…_ - мня ГАИ…остановило…4ё делать?..
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
……………
…_ - у вас сей4ас…тоже гроза…я её так боюсь…мне о4..срашно..
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
……….
…_ - привет…ты сей4ас занят…?..мою маму надо..отвести ..на да4у..
.._-я сей4ас приеду…
…….
.._ - привет..а меня положили в ..больницу….-сломала руку…
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
………..
……._ -мне вот сей4ас..сон приснился..о4 хо4ется..кому_то его…рассказать..
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
…...
.._ - у мня…холодильник пустой…а я так есть..хо4у…
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
……
.._ - блин..моя собака..рожать на4ала..
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
…………
.._ - я сей4ас…такая с4астливая…
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
………
.._ - я вот…палец порезала…
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
…..
.._ - я такой…фильм ска4ала….
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
……….
.._ -у мня..тараканы..появились…
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
…….
.._ - у моих соседей..играет громко музыка….а у мня..заффтра экзамен…
...._-я сей4ас приеду…к тебе..
……
.._ - мне кажется я..тебя…люблю…ты мне нужен…
.._-я сей4ас приеду…к тебе..
...................
Таша Карлюка

[Ongaku]

Сказка о Ненужной Жертве

- Здесь занимают очередь на жертвоприношение?
- Здесь, здесь! За мной будете. Я 852, вы – 853.
- А что, так много народу?
- А вы думали??? Одна вы, что ли, такая умная? Вон, все, кто впереди – туда же.
- Ой, мамочки… Это когда же очередь дойдет?
- Не беспокойтесь, тут быстро. Вы во имя чего жертву приносите?
- Я – во имя любви. А вы?
- А я – во имя детей. Дети – это мое все!
- А вы что в качестве жертвы принесли?
- Свою личную жизнь. Лишь бы дети были здоровы и счастливы. Все, все отдаю им. Замуж звал хороший человек – не пошла. Как я им отчима в дом приведу? Работу любимую бросила, потому что ездить далеко. Устроилась нянечкой в детский сад, чтоб были на виду, под присмотром, ухоженные, накормленные. Все, все детям! Себе – ничего.
- Ой, я вас так понимаю. А я хочу пожертвовать отношениями… Понимаете, у меня с мужем давно уже ничего не осталось… У него уже другая женщина. У меня вроде тоже мужчина появился, но… Вот если бы муж первый ушел! Но он к ней не уходит! Плачет… Говорит, что привык ко мне… А мне его жалко! Плачет же! Так и живем…
- А вы?
- Я тоже плачу… Мучаюсь вот, давно уже… С ума сойду скоро!
- Да, жизнь такая жестокая штука… Всегда приходится чем-то поступаться. Приносить что-то в жертву…

Распахивается дверь, раздается голос: «Кто под №852? Заходите!».
- Ой, я пошла. Я так волнуюсь!!! А вдруг жертву не примут? Не забудьте, вы – следующая.
№ 853 сжимается в комочек и ждет вызова. Время тянется медленно, но вот из кабинета выходит №852. Она в растерянности.
- Что? Ну что? Что вам сказали? Приняли жертву?
- Нет… Тут, оказывается, испытательный срок. Отправили еще подумать.
- А как? А почему? Почему не сразу?
- Ох, милочка, они мне такое показали! Я им – ррраз! – на стол жертву. Свою личную жизнь. Они спрашивают: «А вы хорошо подумали? Это же навсегда!». А я им: «Ничего! Дети повзрослеют, оценят, чем мама для них пожертвовала». А они мне: «Присядьте и смотрите на экран». А там такое кино странное! Про меня. Как будто дети уже выросли. Дочка замуж вышла за тридевять земель, а сын звонит раз в месяц, как из-под палки, невестка сквозь зубы разговаривает… Я ему: «Ты что ж, сынок, так со мной, за что?». А он мне: «Не лезь, мама, в нашу жизнь, ради бога. Тебе что, заняться нечем?». А чем мне заняться, я ж, кроме детей, ничем и не занималась??? Это что ж, не оценили детки мою жертву? Напрасно, что ли, я старалась?

Из двери кабинета доносится: «Следующий! №853!».
- Ой, теперь я… Господи, вы меня совсем из колеи выбили… Это что ж??? Ай, ладно!
- Проходите, присаживайтесь. Что принесли в жертву?
- Отношения…
- Понятно… Ну, показывайте.
- Вот… Смотрите, они, в общем, небольшие, но очень симпатичные. И свеженькие, неразношенные, мы всего полгода назад познакомились.
- Ради чего вы ими жертвуете?
- Ради сохранения семьи…
- Чьей, вашей? А что, есть необходимость сохранять?
- Ну да! У мужа любовница, давно уже, он к ней бегает, врет все время, прямо сил никаких нет.
- А вы что?
- Ну что я? Меня-то кто спрашивает? Появился в моей жизни другой человек, вроде как отношения у нас.
- Так вы эти новые отношения – в жертву?
- Да… Чтобы семью сохранить.
- Чью? Вы ж сами говорите, у мужа другая женщина. У вас другой мужчина. Где ж тут семья?
- Ну и что? По паспорту-то мы – все еще женаты! Значит, семья.
- То есть вас все устраивает?
- Нет! Нет! Ну как это может устраивать? Я все время плачу, переживаю!
- Но променять на новые отношения ни за что не согласитесь, да?
- Ну, не такие уж они глубокие, так, времяпровождение… В общем, мне не жалко!
- Ну, если вам не жалко, тогда нам – тем более. Давайте вашу жертву.
- А мне говорили, у вас тут кино показывают. Про будущее! Почему мне не показываете?
- Кино тут разное бывает. Кому про будущее, кому про прошлое… Мы вам про настоящее покажем, хотите?
- Конечно, хочу! А то как-то быстро это все. Я и подготовиться морально не успела!
- Включаем, смотрите.
- Ой, ой! Это же я! Боже мой, я что, вот так выгляжу??? Да вранье! Я за собой ухаживаю.
- Ну, у нас тут не соцреализм. Это ваша душа таким образом на внешнем виде отражается.
- Что, вот так отражается? Плечи вниз, губы в линию, глаза тусклые, волосы повисшие…
- Так всегда выглядят люди, если душа плачет…
- А это что за мальчик? Почему мне его так жалко? Славненький какой… Смотрите, смотрите, как он к моему животу прижимается!
- Не узнали, да? Это ваш муж. В проекции души.
- Муж? Что за ерунда! Он взрослый человек!
- А в душе – ребенок. И прижимается, как к мамочке…
- Да он и в жизни так! Всегда ко мне прислушивается. Прислоняется. Тянется!
- Значит, не вы к нему, а он к вам?
- Ну, я с детства усвоила – женщина должна быть сильнее, мудрее, решительнее. Она должна и семьей руководить, и мужа направлять!
- Ну так оно и есть. Сильная, мудрая решительная мамочка руководит своим мальчиком-мужем. И поругает, и пожалеет, и приголубит, и простит. А что вы хотели?
- Очень интересно! Но ведь я ему не мамочка, я ему жена! А там, на экране… Он такой виноватый, и к лахудре своей вот-вот опять побежит, а я его все равно люблю!
- Конечно, разумеется, так оно и случается: мальчик поиграет в песочнице, и вернется домой. К родной мамуле. Поплачет в фартук, повинится… Ладно, конец фильма. Давайте завершать нашу встречу. Будете любовь в жертву приносить? Не передумали?
- А будущее? Почему вы мне будущее не показали?
- А его у вас нет. При таком настоящем – сбежит ваш выросший «малыш», не к другой женщине, так в болезнь. Или вовсе – в никуда. В общем, найдет способ вырваться из-под маминой юбки. Ему ж тоже расти охота…
- Но что же мне делать? Ради чего я тогда себя буду в жертву приносить???
- А вам виднее. Может, вам быть мамочкой безумно нравится! Больше, чем женой.
- Нет! Мне нравится быть любимой женщиной!
- Ну, мамочки тоже бывают любимыми женщинами, даже часто. Так что? Готовы принести себя в жертву? Ради сохранения того, что имеете, и чтобы муж так и оставался мальчиком?
- Нет… Не готова. Мне надо подумать.
- Конечно, конечно. Мы всегда даем время на раздумья.
- А советы вы даете?
- Охотно и с удовольствием.
- Скажите, а что нужно сделать, чтобы мой муж… ну, вырос, что ли?
- Наверное, перестать быть мамочкой. Повернуться лицом к себе и научиться быть Женщиной. Обольстительной, волнующей, загадочной, желанной. Такой цветы дарить хочется и серенады петь, а не плакать у нее на теплой мягкой груди.
- Да? Вы думаете, поможет?
- Обычно помогает. Ну, это в том случае, если вы все-таки выберете быть Женщиной. Но если что – вы приходите! Отношения у вас замечательные просто, мы их с удовольствием возьмем. Знаете, сколько людей в мире о таких отношениях мечтают? Так что, если надумаете пожертвовать в пользу нуждающихся – милости просим!
- Я подумаю…

№853 растерянно выходит из кабинета, судорожно прижимая к груди отношения. №854, обмирая от волнения, заходит в кабинет.
- Готова пожертвовать своими интересами ради того, чтобы только мамочка не огорчалась.
Дверь закрывается, дальше ничего не слышно. По коридору прохаживаются люди, прижимая к груди желания, способности, карьеры, таланты, возможности, любовь – все то, что они готовы самоотверженно принести в жертву…

Сказки Эльфики, “Жертва”

[Markanik]

"Если прислушаться к рассказам людей о своей жизни, то редко услышишь правду, вернее, ее не услышишь совсем. Я не говорю даже о том, что человек многое не понимает совсем, не может осмыслить в силу своего незнания или еще чего-либо, а многое истолковывает – понимает, стало быть, – не так, как есть на самом деле. Но человек не может говорить правду, потому что ему кажется, что его жизнь станет неинтересной, неприглядной, если говорить о ней правду. В людях живет какое-то стремление украсить свою жизнь, жить красивее, но так как она – жизнь – идет «некрасиво», то люди украшают ее вымыслом. Это распространилось и на литературу. И бороться с этой привычкой людей трудно, даже невозможно. И если написать сейчас правдивую книгу о жизни людей, то твои книги сожгут (или не издадут вообще), а самого посадят в психлечебницу."

выдержки из мемуаров (1955-1988 гг.) великого советского актера - Георгия Ивановича Буркова....