Стихи из инета...

[анаида]

РОДНАЯ ЗЕМЛЯ

Ты говоришь: «Всё брось — и уходи.
Здесь пахнут смертью горы, лес и поле.
Тебя ничто не ждёт здесь впереди,
кроме щемящей бесконечной боли».

И добавляешь: «Выстрой новый дом».
А я молчу. (Хоть знаю: строить — нужно.)
Да вот смогу ли я в нём жить потом,
как в отчем доме — весело и дружно?

А ты твердишь: «Разлука — не беда.
Все гении прошли через чужбину.
Увидишь мир, иные города.
Ужель топтать одну и ту же глину?..»

А я молчу. Тебя мне слушать — труд.
И входит в душу образ мне невольно:
когда из пальца кровь твою берут —
не ты ли стонешь: «Ай, мне очень больно!»

Так как же мне от боли не стонать
и отчий край при том из сердца — выжечь?!
Здесь жили дед мой, и отец, и мать.
Здесь — корень мой. Смогу ль — без корня выжить?

Пусть будет больно. Я готов страдать.
Но край отцов — я не могу предать.

ГРАЧЬЯ САРУХАН.

[анаида]

АРМЯНСКИМИ КРУГАМИ АДА.

Ах, Данте, твой «Ад» — лишь пародия,
увидел бы ты хоть на час
то горе, что видел в народе я,
когда смерть ходила средь нас:
детей, в колыбелях раздавленных,
погибших во сне стариков,
невест, без любимых оставленных,
не знавших любви пареньков…

Армения! Горести родина!
Ты стала с тех пор — инвалид.
И хоть улыбаться мы пробуем,
а сердце болит и болит.

Ах, Данте, тебя б покоробило
от мысли, что тысячи раз
ты мог быть в земле похороненным
со всеми, кто умер в тот час!

Где взял бы ты сил для поэмы
средь рухнувших труб и столбов,
и зданий, чьи голые стены —
как стенки открытых гробов?
Когда бы под тягостный причет
узнал ты внезапно, что тут —
лежит и твоя Беатриче
в одной из дымящихся груд.
Когда бы под рухнувшей крышей
знакомого дома в ночи
ты голос знакомый услышал
и бросился рыть кирпичи,
а, труп её вырыв из пыли,
твердил тупо: «Не умирай…»
…Не знаю, написаны б были
«Чистилище» или же «Рай»?

Прости нас, как Бог нас прощает.
Ты, Данте — счастливый поэт!
Поэма твоя упрощает
ту боль, что является в свет.
Мы люди. Нам дружба — награда.
«День добрый!» — мы всем говорим.
(А сердце кричит, что неправда —
в том дне мы доныне горим!..)

Но боль нас не сломит веками —
с народом не справиться ей.
Мы все имена, как на камне,
на памяти выбьем своей.

Пусть зло изгибается коброй —
не станем дрожать перед злом,
а скажем средь ночи: «День добрый!» —
чтоб мир согревался добром.

Пусть нового горя объятья
к нам тянет судьба через тьму —
знать, вечно с Христом на распятье
народу идти моему…

МАНВЕЛ МИКОЯН.

[анаида]

Памятники-родники


Сверкают родники
На берегу Зангу,
Слышны их голоса
Полдневною порою.
Прозрачная вода
Мне шепчет на бегу:
«Не умирают никогда герои!..»

И если в Ереван
Приедешь ты, мой друг,
Пойди к тем родникам,
Где так любил стоять я, –
Услышишь шум воды –
И ты поверишь вдруг,
Что ожили они –
Твои родные братья.

Армения моя!
Не в белизне перин –
В седых снегах полей
Сыны твои почили;
Среди лесов глухих,
Среди степных равнин
Горячие сердца
Вдали от гор застыли...

Склонясь в тоске
Над их могилою святой,
Я плакал у Днепра,
Где пел им славу ветер,
В Болгарии цветок
Над светлой их плитой
В далеком Пловдиве
Я видел летом этим.

Скажи, Армения!
Найдется ли земля,
В чьих недрах бы сынов твоих
Не хоронили?
Найдется ли река,
Кропящая поля,
Куда бы кровь свою
Сыны твои не лили?!

И знаю я:
Мечта томила их в бою –
Испить родной воды,
Живой, неповторимой,
И в свой последний час
Они в чужом краю
Мечтали о своей Армении родимой.

Сверкают родники,
Как свет дневной, чисты,
И в мире нет воды
Их капель драгоценней...
И если в Ереван,
Мой друг, приедешь ты –
Пойди к тем родникам
И преклони колена.

Прислушайся к воде
Бессмертных родников,
О подвигах она
Поет ночной порою...
И коль земли своей
Услышишь ратный зов,
Ты сердце ей отдашь,
Как воины-герои


На свете лишь одна Армения,
Она у каждого - своя.
От робости, от неумения
Ее не воспевала я.

Но как же я себя обидела -
Я двадцать лет тебя не видела,
Моя далекая, желанная,
Моя земля обетованная!

Поверь, любовь моя подспудная,
Что ты - мой заповедный клад,
Любовь моя - немая, трудная,
Любое слово ей не в лад.

Со мною только дни осенние
И та далекая гора,
Что высится гербом Армении
В снегах литого серебра,

Та величавая двуглавая
Родная дальняя гора,
Что блещет вековечной славою,
Как мироздание стара.

И тайна острова севанского,
Где словно дань векам седым -
И своды храма христианского,
И жертвоприношений дым.

Орлы Звартноца в камень врублены,
Их оперенье - ржавый мох...
О край далекий, край возлюбленный,
Мой краткий сон, мой долгий вздох.
(С.)

[анаида]

Смятение...
Зашел и ушел всего лишь однажды,
Но в сердце моем огонь запалил,
Сквозь душу мою прошел он мукою страшной,
Отвитишь за то, что ты натворил.

Зашел и ушел всего лишь однажды,
И силою сердце мое захватил,
Построил без спроса в душе моей крепость
И в крепости той меня заточил.

Зашел и ушел всего лишь однажды,
И в темную бездну сбросить меня поспешил,
И с сердцем моим жестокие игры
Устроить неистовой страсти своей разрешил.

И я страшусь твоего возвращенья,
Чтоб души моей пламень не затушил.
Но больше боюсь, что вдруг не придешь ты,
Что в темнице моей меня позабыл.

СВЕТЛАНА АКОПЯН.

[ПАНАЦЕЯ]

Чтобы однажды не забыть – целую в душу.
Дурман не пройденных дорог ласкает ноги.
И, как-то ломано возносятся на сушу
Немного странные застенчивые боги.

Под языком лежит кусок небесной ваты
Пером проклятия архангельских заветов.
Меняю сонные полночные приваты
На корку кислого просроченного лета.

Я в светской жизни как в наркозе увязаю,
Что б из нее устало выбраться на сушу.
Целую в губы, забываю, исчезаю…
…И лишь тебя (что б не забыть) целую в душу

[ПАНАЦЕЯ]

Странные люди



- Татуировку на сердце можно?
Что б не забыть…
- Сердце ведь мышца – не кожа.
Поэтому будет болезненно – сложно.
- Пусть будет сложно
Главное, что б навсегда.
- Так… Вы согласны?
- Да!

- Мне вас немного жалко…
- Как вы сказали…? Жарко?
Да-да! Вы правы!
Сегодня особенно жарко!
Ведь лето же…
- …поздняя осень.
- В восемь? Да! Несомненно, в восемь!
В восемь мне надо уйти.
Чтобы забыть по пути…

- Все. Я закончил.
- Уже?
Мне было вовсе не больно…
- Будет. Когда захотите свести.
Или попросту… попросту выжечь…
- Выжить?
Ах, да… остается лишь выжить.
Завтра всего лишь суббота
День, а потом на работу.
… боль утопить в заботах.
Что это я вдруг? Мне пора!
Лето ведь. Солнце. Жара…

Вдруг разрыдалась. Ушла.
Боль собирать по крупицам.
Странные люди птицы.

Саша Бес

[анаида]

Скорбь матери...



Ты помнишь, тебя на руках качала,
Как глазки от слез твои протирала,
Как нежно взглядом одним без слов
Безгранично тебе отдавала любовь?

А как я руки по локоть кусала,
Когда из школы тебя ожидала,
Когда средь холода, голода и нищеты,
Боялась, что вдруг не вернешься ты.

Как губы в тиски я свои сжимала
И вмиг дела все свои бросала,
Увидев, как вдруг спотыкнулся ты
Бежала к тебе: «Не поранился ль ты?!»

Как огонек над тобой дрожала,
Как над цветком, над тобой сияла.
Все, что могла, все тебе давала
И мне казалось этого мало.

Я каждый день за тебя молилась,
Но… так ужасно все получилось
И датой одной все в миг решилось,
Сердце мое кровью облилось.

Ведь то письмо в белом конверте
Таило в себе черные вести…
Сынок был один у меня на свете,
Теперь никого на всей планете.

Ты помнишь, тебя на руках качала?
Теперь над тобою качаюсь в слезах,
Не верую я, что тебя потеряла,
Что слез не протру с твоих детских глаз.

Ах, видел бы ты, горами вздымаются
Цветы над могилами бедных ребят
И матери тысячами у могил каются,
Будто здесь был Сардарапат.*

Видел бы ты меня мой сыночек,
Иней застыл на моих висках.
Скоро приду я к тебе мой цветочек,
Скоро… и я превращаюсь в прах…

Сурен Асг Паргев.

[анаида]

****
Мы сидели с тобой, обнимаясь
Смотрели друг другу в глаза,
Ты так нежно меня касалась,
А на щеке оказалась слеза…

Отвернулась. В обидчивой позе
На меня, не смея взглянуть,
А на щеках, как реки, слезы
Ты подарила мне к счастью путь.

Мое сердце сильно стучало,
А душа моя все молчала,
Но язык мой молчать не мог!
И запреты я все превозмог…

Прозвучали из уст три слова:
«Сирум эм ес кез!..»* – громко, вслух,
На меня ты взглянула и снова
Повторила: «Ана махибби ван кятух!».**

Сурен Асг Паргев.

[absar]

Не призывайте равнодушных
Не отзовутся все-равно.
Глаза и уши им послушны,
Но чувствовать им не дано.

Ищите тех, кто Вас услышит,
В толпе узнает, позовет,
С кем тонкой ниточкою свыше
Судьба Вас накрепко совьет.

Держитесь тех, кто с Вами споря,
Остался в главном заодно.
Кто разделил и слезы горя,
И бурной радости вино.

Доверьтесь тем, кто звону верит
Колоколов, а не монет,
Кто совесть Вашей мерой мерит,
Чье "да" - так да! А "нет" - так нет!

Спешите к тем, кто жаждет встречи,
Кто Вас как личный праздник ждет.
С кем раз в году прожитый вечер
Питает душу целый год.

[Kianke Karamel]

Саркис, большое спасибо. Сколько смысла в словах