Из воспоминаний Дмитрия Писаренко...

[VREZH]

ЛИРИЧЕСКИЙ МАРШ.

Доехали до Дрмбона. Здесь снова пришлось ждать попутки. В штабе в окно показали на военный "Урал", стоявший на обочине и сказали, что вскоре он пойдёт в город. Артур предложил навестить его родственников, которые после эвакуации из прифронтового села, жили где-то в глубинке Аскеранского района. Я согласился. Мы разлеглись рядом, на травке, в ожидании водителя.
- Здравствуйте, Вы из программы "Вести"? - почтительно на русском спросил подошедший шофёр.
- Да.
- Пожалуйста, садитесь в кабину.
Он даже поддержал меня за локоть. Я поблагодарил вежливого водителя по-армянски. Но после моих слов его настроение резко изменилось.
- Что-о? А я-то думал вы из Москвы! Вылезайте из кабины и залезайте назад, - раздражённо приказал он.
Удалось уговорить лишь, чтобы Артур остался впереди с камерой. Чтобы та не нароком не разбилась. Впоследствии Артур пожалел: машина была без лобового стекла и его прилично обдало пылью.
Чего только не было в кузове! И мебельная стенка, и люстры, и кресла, и....овцы с индюками. Машина шла из Кельбаджара. По-разному можно было назвать это добро. И трофеями, и награбленным. Сначала я ехал один, но по пути ко мне стали подсаживаться попутчики. Вскоре нас стало много. Были и женщины в возрасте, которые, несмотря, на свою не стройную комплекцию лихо влезали в кузов через задний борт. Всех раззадорил бодрый старичок. Он был навеселе и пытался угостить нас тутовкой.
- Сын вернулся. Живой, - радовался он.
Машину сильно трясло, и он не мог попасть из бутылки в стаканчик. А если и попадал, то при очередной кочке водка выплёскивалась. Но всё же пару глотков за здоровье его сына удалось выпить. Себя он называл 64-летним парнем.
- А это что - кельбаджарский талан? - задался он вопросом, всматриваясь в окружающие предметы. - Я вам любопытную историю расскажу. Поехал мой свояк туда холодильник присмотреть. И, представляете, нашёл свой, который в Мардакерте оставил. Турки тогда город заняли. Видимо, мародёр из Кельбаджара пришёл.
- А это точно его холодильник был? - поинтересовался кто-то из попутчиков.
- А как же! Он его по наклейке узнал. Внучка в своё время волка из мультика наклеила прямо по середине и ещё нацарапала - "Ну, погоди!".
- Был ещё один забавный случай, - подключился к беседе другой попутчик. - Сосед мой поехал за пианино. Причём, было у него уже одно. Долго искал, выбирал. В итоге нашёл. Позвал людей на помощь, чтобы вынесли из дома. Перед тем, как от пола оторвать, решил ещё под крышку заглянуть. Только её откинул, как оттуда пчёлы вылетили. Он отмахиваться стал, но одна всё-таки его ужалила. Пол лица опухло. Ну зачем, спрашивается, человеку два пианино?

[VREZH]

ВОЙНЫ НЕ БУДЕТ?

Дальше в материале должна была быть политика. Договорились, что беседа с покидающим свой пост президентом НКР, Аркадием Гукасяном, состоится во время прогулки по центру Степанакерта. Разговор у меня начался с вопроса, почему он не захотел баллотироваться на третий срок?
- Нас называют непризнанной республикой. И чтобы показать миру, что мы живём и развиваемся по общепризнанным демократическим правилам, нельзя отходить от цивилизованного пути. Можно было найти лазейки в законах, изменить Конституцию, но у меня нет такого желания. Важно жить, отдавая отчёт истории...
Вопросов у меня было много. Овику передвигаться за нами, шагая спиной вперёд, было неудобно. Переодически мы прерывали съёмку, и Гукасян переходил на неформальное общение. В таком формате всегда легче уловить суть сложных геополитических проблем. В одну из таких пауз он доходчиво объяснил в каком состоянии сейчас мирные переговоры.
- Нам говорят: верните окуппированные районы (Кельбаджарский, Агдамский, Физулинский, Джабраильский, Кубатлинский и Зангеланский - авт.) и мы заморозим вопрос по Карабаху на 15 лет. То есть они на такое время готовы смирится со статусом-кво. Но гарантии у них только на словах! Эти районы вокруг Карабаха, которые мы называем поясом безопасности, сейчас и являются единственной гарантией не возобновления войны. Мы готовы их отдать, взамен на заключение окончательного мирного соглашения.
- А возможна ли вторая война?
- Думаю, что нет. Она никому не нужна. Карабаху начинать её бессмысленно, а Азербайджану не выгодно. Страна развивает нефтянную отрасль и война приведёт к оттоку инвестиций. К тому же, мы доказали, что силой нас не взять. Если Баку развяжет новую войну, то крови прольётся намного больше: стороны хорошо вооружены, и нет никаких гарантий, что она завершиться для Азербайджана победоносно и не приведёт к новым территориальным потерям.
Проходя мимо гостиницы по центральной площади Степанакерта, я заметил, что над зданием развевается флаг России. Гукасян пояснил, что гостиницу построил российский бизнесмен, выходец из Карабаха. Вообще, исторически Карабах был всегда тесно связан с Россией. Даже раньше и больше, чем сама Армения. Тут я подготовил для Гукасяна сюрприз. Якобы сюрприз. С его позволения, конечно, из отдела кадров администрации президента, мне на время съёмки предоставили трудовую книжку Гукасяна. В ней все записи - на русском. Даже самые последние. Да и сам он в 1979 году защитил диплом преподавателя русского языка. Я показал ему книжку и он с любопытством стал её листать. Сказал, что держит её впервые с ...Даже не вспомнил какого года:
- Вот запись -- освобожден от занимаемой должности в связи с избранием президентом Нагорно-Карабахской Республики. Интересно! Не ожидал такого тонкого журналистского подхода...
Речь плавно зашла о России. Ведь многие считают, что именно военная поддержка Москвы, точнее поддержка московских военных, сыграла решающую роль в успешном исходе кампании для Карабаха. Гукасян не стал опровергать это мнение, дав понять, что без моральной поддержки всё остальное - ноль. У Азербайджана тоже были союзники, но, видимо, в самом Азербайджане не было веры в них.
- Есть какие-то вещи, которые уже живут независимо от тебя, в тебе, - размышлял Гукасян за столиком открытого кафе, когда мы, продолжая съёмку, поднялись по ступенькам на террасу российской гостиницы.
- Ну, скажем, если российская сборная играет в футбол, то все мы, независимо от себя, болеем за Россию. Если, конечно, она не играет с Арменией. В Карабахе искренне радуются любому достижению, любому политическому успеху России.
Мы гуляли по центру достачно долго. Обычно президенты предстают перед своими гражданами в строгих тонах. Даже, когда одеты неофициально. Гукасян специально для интервью на прогулке оделся по форме "без галстука". Но когда мы шли, он делекатно взял меня под руку и наклонился к уху.
- Ты заметил, как прохожие косятся на мои белые брюки... )))

[VREZH]

Абсурд эпохи перемирия

Каждый раз читая, что пишут о Карабахе по ту сторону линии фронта, прихожу к однозначному выводу: перемирие лишь усугубило вражду. Бакинские СМИ навязчиво утверждают, что за армян воевали русские, и Азербайджан проиграл подкупленным подразделениям российской армии. Плодами такой многолетней пропаганды стало то, что в это искренне верят уже многие мои московские знакомые – азербайджанские интеллигенты. Не буду размышлять для чего это делается – и так понятно. Да и не мне судить. В конце концов облагораживать честь национальных ВС, потерпевших поражение, не от «армянских бандформирований», а от одной из «элитных армий мира» – дело государственной важности. Только вот получается как-то непонятно. Стараюсь читать тексты бакинских сайтов максимально непредвзято, но всё равно возникают вопросы, которые при примитивном анализе приводят к далеко нерадужным ответам для разработчиков концепции «русского следа».

Если в Баку уверены, что потерпели поражение от русских, то почему они воевали за армян лучше, чем за азербайджанцев? Ведь, в Азербайджане не оспаривают участие русских в азербайджанских вооружённых формированиях? Значит, армянская правда звучала убедительней, раз склонила русских на свою сторону. Значит, армянская внешняя политика оказалась эффективней, а воплощающие её в жизнь люди – намного грамотнее своих визави. Неужели у блокадной и почти в два раза меньшей по территории и численности населения Армении было больше возможностей нанимать бывших советских военспецов, чем у нефтеносного Азербайджана? А если в Баку утверждают о безграничных возможностях армянской диаспоры, финансировавшей войну, то это только делает честь сплочённости армян, которых во всём мире не больше, чем азербайджанцев в Азербайджане. В таком случае получается, что каждый зарубежный армянин – горячий патриот, готовый отдать последнее, чего не скажешь о соседях, их ментальности и огромной диаспоре. Вобщем, противоречиво как-то и даже абсурдно…

Дмитрий Писаренко

[VREZH]

Дмитрий Писаренко: Я покорил Арарат и побывал в культовых местах Западной Армении



Помню, как в детстве, промахиваясь по воротам, мы бежали за мячом к обрыву разданского ущелья у церкви Сурб Саргис, чтобы поймать его и продолжить матч. Но если стояла безоблачная погода, то нас невольно отвлекала красота величественного Арарата и мы, теряя скорость, уныло наблюдали, как мяч летит в «пучину» оросительного канала, а потом до позднего вечера пытались выудить его из воды, нередко доходя пешком до завода «Авиакомплекс» или Норагюха, наслаждаясь по пути видом недоступной горы...

Для меня, как и для всех уроженцев советской Армении, Арарат тогда был горой несбыточной мечты. В то, что когда-нибудь наступит время и на вершину можно будет подняться по турпутёвке, верилось меньше, чем в доступность Арарата после победы СССР в очередной мировой войне...

Прошлым летом я покорил Арарат и побывал в культовых местах Западной Армении. Оказавшись здесь впервые, долго ловил себя на мысли, что пытаюсь ощутить хоть какое-то различие между двумя Армениями - той, где всё близко и знакомо и той, отделённой и трагической землёй, о которой приходилось только читать и слышать. Я всматривался в природу, искал различия, но так и не почувствовал грань. Ни в Ване, ни в Карсе, ни в Ани и даже на вершине Арарата... Наверное, всё же потому, что на самом деле нет Западной и Восточной Армении. Есть одно неделимое - Родина.

...В Ване мы отказались от экскурсии в знаменитый кошачий питомник в пользу остановки на берегу озера. Ванская вода - нечто особенное. Окунаясь, кажется, что плывёшь в растворе соды, а когда сохнешь, тело сначала слегка пощипывает, а потом наступает ощущение, что оно смазано тонким слоем ароматного масла. Тут я вспомнил про просьбу приятеля из Еревана - привезти немного земли с Родины предков. Я наклонился и собрал горсть. Долго рассматривал её на ладони, но не ощутил вдохновения. Эта земля ни чем не отличалась от той, на которой вырос я и тот же приятель, и в которую ушли его предки из этих мест... Хмурые мысли развеял взгляд на озеро. Я решил привезти ему не землю, а воду. Живую воду из озера Ван!

Спустя десять дней ванская вода булькала в пластиковой бутылке - я размахивал руками, шагая по проспекту Маштоца в Ереване. Меня ждали родители приятеля, просившего привезти горсть западно-армянской земли. Проспект, как обычно, был многолюден. То и дело приходилось кивать и улыбаться знакомым.

- Кого я вижу! - заулыбался мужчина в солнцезащитных очках, широко раскинув руки, намекая, что хочет обняться со мной.

Это был сосед Овсеп. Наш первый дворовый фидаин. Помню, как-то раз, в мае уже мирного 96-го, у нас одновременно сработал «карабахский синдром». Мы разговаривали на улице, как вдруг сверкнула молния и раздался сильнейший гром. Не сговариваясь, прикрывая друг-друга, прыгнули вниз, к входу в ближайший подвальный магазин. Подняли головы и громко засмеялись: гром точь в точь напомнил разрыв «Града»...

Мы крепко обнялись. Овсеп рассказал, что уже много лет живёт в Марселе, а домой приехал, чтобы оформить должным образом документы во французком посольстве, продать квартиру и с концами покинуть Армению:

- Навоевался. С налоговой, женой, безысходностью... А это что у тебя? - кивнул он подбородком, протирая очки.

- Ванская вода.

- Да, ты что? Ты был там? Можно глоточек? - его большие, тёмно-зелёные глаза озарились и... мгновенно потухли после пробы.

- Можно возьму капельку, увезу с собой?

Я кивнул. Больше у нас не стало темы для разговора...

- Дима, ты? - послышался за спиной восторженный женский голос, как только я попрощался с Овсепом.

Сусанна - коллега по работе на радио в конце 80-ых. Она тоже жила неподалёку. Точнее, когда-то жила...

- Я уже давно в Китае с дочерью, зятем и внучкой. Так сложилось, там лучше...

Она тоже попросила ванской воды и мечтательно задумалась.

- Знаешь, я там очень тоскую…

Её муж был одним из первых патриотов, добровольно отправившихся создавать телевидение в Карабахе. Они уже давно не живут вместе. Он тоже давно не живёт в Ереване. Как и я. Более десяти лет покинувший квартиру, где вырос, куда привёл жену - потомственную западную армянку, благодаря которой, кстати, открыл для себя вид на Арарат из окна. Она заменила двустворчатые, деревянные рамы на пластик с низким подоконником и я, однажды, наклонившись и повернув взгляд вправо, от неожиданности вскинул брови: вдали сверкали льдом знакомые вершины.

...Родители друга меня приняли радушно. Накрыли стол. Отец вспомнил, как дед в детстве гладил его по голове, приговаривая, что эти кудряшки - словно волны их Вана. Они трепетно приняли мой подарок. Дрожащей от волнения рукой глава семейства налил воду в напёрсток и с выступившими на глазах слёзами символически пригубил. Поморщился. Но нашёлся, как обыграть содовый вкус.

- Соль земли нашей! - заметил он.

Дмитрий Писаренко - журналист. Родился и вырос в Армении. Освещал карабахскую войну, события на Южном и Северном Кавказе. Долгие годы работал в телекомпании НТВ.

Медиамакс


Подробности: http://novostink.ru/politics/38049-d...#ixzz2KCiCYJDp
Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на NovostiNK.ru